Дина Магнат: Главная задача перестать быть чужими. Какие ключевые ошибки совершают родители, которые усыновляют и берут под опеку детей?

Чем приемный ребенок отличается от собственного? Если коротко, то «отмыть и обуть» — мало.

С 2012 года в России всем, кто хочет усыновить или взять под опеку ребенка, необходимо пройти обязательный курс обучения. Школа приемных родителей ИРСУ- одна из нескольких десятков таких «школ» в Москве. За девять лет ее работы ИРСУ выпустил более 1800 кандидатов в приемные родители

Но пройти обучение мало. Поэтому в ИРСУ оказывают психологическую поддержку и тем семьям, которые все-таки взяли к себе некровного ребенка (неважно, здесь эти люди заканчивали школу приемных родителей или в другом месте). Усыновить ребенка – это не то же самое, что его родить. Обычно дети, которые приходят в приемные семьи, имеют большой негативный опыт – либо в семье, где о них плохо заботились, либо в детском учреждении. У всех таких детей есть опыт потери. А когда маленький человек переживает страшное, он подстраивается к тяжелой жизни. Потом оказывается в приемной семье — со всем своим опытом, привычками и поведением. Перестроиться бывает непросто. А приемным родителям сложно принять то, как себя ведет ребенок: не понятно, зачастую страшно.

«С родителями часто играет злую шутку представление, что приемный ребенок такой же как кровный, но только грязный и голодный. Его надо отмыть, накормить и дальше будет то же самое, как со своим. Как у Диккенса в романах: сиротка болтается на улице, не пойми как живет, а потом появляется добрый дядюшка, который берет его в богатый дом и все волшебным образом налаживается, — переходит на литературные аналогии Дина Магнат. — А реальный приемный ребенок ближе к Гекльберри Финну, который тоже жил на улице, а потом взяла его к себе добрая вдова. И правда добрая, и все хорошее ему дает, а ему этого не надо, ему плохо дома. Причем, у Марка Твена все достаточно мягко показано. Там ребенок с сочувствием к вдове относится. А в реальности бывает пожестче. Сильно жестче!»

Проблема, что весь опыт ребенка говорит о том, что кругом враги: жизнь тебя не любит и ты должен выкарабкиваться сам. А для этого нужно врать, воровать, никому нельзя верить и даже слышать свои чувства, нельзя расслабляться ни на минуту. И ребенок начинает с такими установками жить в семье. А семья-то ничего такого не ждет: мы к нему со всей душой, а он у нас… – и дальше длинный перечень, что он делает не так. В семье думают, что ребенок какой-то «бракованный», дурной. А он не дурной, просто адаптировался совершенно к ненормальным жизненным обстоятельствам.

Еще немаловажный момент – приемные дети поначалу серьезно отстают в развитии. Потому что они жили в среде, где развитие не поддерживали. Идет в первый класс, а он цвета не различает, или в третий класс, а букв не знает. Родители прикладывают усилия, чтобы приемный ребенок нагнал программу. Все лето занимаются, измучались, он не хочет, все на нервах… Этот путь, как правило, ошибочный.

«Это чужой ребенок, и мы ему чужие взрослые. Наша главная задача перестать быть чужими, научиться получать радость от общения. Ищем какие-то совместные занятия, дела или отдых, которые нас обоих радуют. Чтобы мы научились друг друга понимать. И тогда среда вокруг ребенка станет помогающей в развитии, — пояснила Дина Магнат. — Да, ребенок сам по себе читать не научится, конечно, но возьмет много другого из окружающей среды, а самое главное начнет перестраиваться под вас, отпускать свой тяжелый опыт. Вот эти свои нехорошие привычки, тяжелый взгляд на мир. Только после этого он сможет что-то усваивать – буквы, цифры… Только после этого имеет смысл начинать битву за школу. Потому что без отношений борьба за знания приводит к тому, что отношения выстраиваются плохо, очень тяжело, мучительно».