«У защиты прав детей в России нет хозяина»: Людмила Петрановская о семейном устройстве сирот

Почему потрясения в стране приведут к тому, что семейные дети окажутся в детских домах, как вертикаль власти мешает местному самоуправлению помогать семьям в кризисных ситуациях и исчезнут ли в России сиротские комбинаты? Тайга.инфо поговорила об этом с психологом Людмилой Петрановской.

Психолог, автор книги «К вам пришел приемный ребенок» и ведущий тренер автономной некоммерческой организации «Институт развития семейного устройства» Людмила Петрановская провела в Новосибирске тренинг в рамках конференции для специалистов опеки и служб сопровождения. Они обсуждали, как сделать так, чтобы приемные и замещающие семьи не возвращали детей в детские дома. Тайге.инфо эксперт рассказала, что в сфере защиты прав детей в России нет хозяина и, как следствие, есть бардак.

Тайга.инфо: Вы не в первый раз в Новосибирске с тренингами по вопросам семейного устройства сирот, поэтому скажите, каким город видится со стороны? Мне кажется, что местные благотворительные фонды и даже власти системно в этом направлении работают. Или мне кажется?

— Новосибирск — один из тех регионов, где жизнь происходила еще до того, как она во многих других местах еще не затеплилась. Конечно, благодаря общественным организациям. Первый раз в Новосибирске я была лет шесть назад, за это время стал заметен ощутимый рост специалистов, их количества, подготовки, опыта. В прошлом и в этом году я проводила семинары для разных специалистов и областных центров по семейному устройству и реабилитационных центров, и «Солнечного города» и «Дня аиста». Обычно это психологи, социальные работники, сотрудники опек — люди, которые непосредственно занимаются помощью сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей. Мы разбирали с ними темы травм привязанности приемных детей и взаимоотношения между приемной и кровной семьей, как их строить и что чувствует ребенок по этому поводу.

Тайга.инфо: В этом году в отношении 81 ребенка в Новосибирской области установлен факт вторичного сиротства. Но на фоне общего количества сирот это кажется каплей в море, хотя догадываюсь, что это совершенно трагические судьбы детей, на реабилитацию которых нужно потратить в сто раз больше ресурсов, по сравнению с другими случаями? 81 ребенок, от которого не раз отказалась семья, это много или мало?

— Я думаю, что в это число входят все случаи расторжения различных договоров, то есть это не всегда «отказалась семья», это мог быть и сам ребенок, подросток, которому там не понравилось, и он, в общем, имеет на это право. Статистически это не очень много, но понятно, что даже если есть один ребенок, для которого это стало трагедией, то уже нехорошо. С другой стороны, если мы ставим целью устраивать всех детей, в том числе детей постарше и с непростым поведением, то процент неудавшихся устройств будет, это неизбежно. Вопрос в том, что можно сделать, чтобы он был меньше.

Тайга.инфо: А может быть такое, что в России исчезнут совсем сиротские комбинаты? Что все дети, так или иначе лишившиеся кровных родителей, будут в семьях, или этого быть не может?

— Детских домов в советском смысле, как мест, куда собирают сирот в больших количествах и там держат до 18 лет, надеюсь, что не будет. Но это не значит, что получится обойтись без каких бы то ни было учреждений. Все равно есть дети с непонятной ситуацией, вернутся они в кровную семью или нет. Есть дети, которые не хотят, по крайней мере, на данный момент в семью. Есть дети, которым пока не нашлось семьи. Какие-то дети будут в институтах оставаться. Вопрос в том, что это будут за институты. Это могут быть учреждения европейского типа, очень маленькие, где около 10 детей, которые живут в обычном доме, пользуются всей обычной городской или сельской инфраструктурой, живут обычной жизнью с постоянными воспитателями, и это совсем не похоже на учреждения за забором, где все в группах и все по команде.

Сейчас принято постановление, по которому все детские дома будут переделываться в семейный тип, и это хорошо для детей, если они будут жить в квартирах, небольших разновозрастных группах с постоянным воспитателем. Но на самом деле, что не удалось внести в этот закон, так это количество детей. По-прежнему он позволяет создавать учреждения на 200 детей, а учреждение на 200 детей не может быть хорошим просто по определению. Невозможно организовать жизнь двухсот детей приближенной к обычной.

Тайга.инфо: Есть же риск, что сама по себе смена вывески — был детский дом, стал центр семейного устройства — не меняет сути. Так случается?

— Так бывает. Делают ремонт, называют группы семьями, такое тоже есть.

Тайга.инфо: А еще маленькие детские дома, которые преуспели в семейном устройстве, закрывают и сливают с большими, что тоже в логику здравого смысла не укладывается.

— Да, особенно в последние годы, когда нужно было отчитываться о закрытии, первыми под закрытие попадали маленькие детские дома, обычно более благополучные. В детском доме на 30 детей часто нормальная атмосфера, результаты и отношения, но закрыть, естественно, гораздо проще детский дом на 30, чем на 300 детей. Вторыми под раздачу попадают те, кто хорошо устраивал детей в семьи и развил семейное устройство себе на голову.

Тайга.инфо: Почему же система такая инертная? Почему все нововведения так сложно приживаются? Ну, например, поняли, что младенцев-отказников не нужно месяцами держать в больницах, а раньше же держали, и всем казалось, что так и надо?

— Потому что сфера защиты прав детей не имеет хозяина. По регионам ездишь, люди говорят: раз ты из Москвы то там, в Москве, передай… А я, честно, не знаю, кому передавать. Я не знаю, кто хозяин сферы. Она вся размазана между тремя ведомствами — минобразом, минздравом и соцзащитой. Отдельно совершенно носятся эти уполномоченные, которые тоже не очень понятно, чем занимаются. То есть нет хозяина процесса.

В менеджменте никому не придет в голову сделать огромный проект на всю страну и не поставить там руководителя. Но в этой сфере нет человека, который сказал бы: «Этим я занимаюсь, моя ответственность». Непонятно, кто стратегию вырабатывает, поэтому это двигается такими хаотичными рывками, зависящими от разных обстоятельств. Например, Голодец посмотрела фильм, пришла в ужас, позвала общественников, они сказали, что делать, потом что-то написали, где-то покоцали, потому что, ну, как же можно установить ограничения по количеству детей в детских домах? Это же очень сложно, потому что в некоторых местах интернаты — градообразующие предприятия. Особенно интернаты для детей-инвалидов и коррекционные, ну, может быть, не градо-, но поселкообразующие точно. Если там 300–400 детей, значит там 500 человек персонала, и это единственная работа на тысячу верст вокруг.

Тайга.инфо: А есть ли регионы, где у этой сферы все-таки есть хозяин, который двигает ее вперед?

— Есть, и две соседние области могут по части семейного устройства и его результатов отличаться больше, чем две европейские страны. Где-то есть осознанная, системная, целенаправленная деятельность, а где-то нет. Это на уровне замминистра бывает, если такой замминистра есть, который всех знает и во все вникает, выстраивает стратегию, то результаты на порядок лучше, чем там, где все на самотек пущено.

Тайга.инфо: Недавно в Новосибирске объявили о запуске проекта «Дома лучше», который делают вместе общественники и региональное минсоцзащиты. Насколько практика временных замещающих — фостерных — семей распространена в России, каковы ее плюсы и минусы?

— Ох, это все одно расстройство, что называется. Я в свое время работала семь лет в московском детском доме №19, который был площадкой по развитию патронатного воспитания — аналога фостерных семей. Все это развивалось, имело продолжение в регионах, мы развивали площадки у себя, многие из них успешно устраивали детей. Потом в какой-то момент кому-то там наверху не понравилась эта идея: «Как это так?! Детей нужно любить не за деньги, а за просто так». Они начали эту историю с патронатом гнобить, и почти все патронатные площадки в регионах были уничтожены. Поднялась волна, что у нас не будет патроната, всех этих западных штучек, а будет у нас приемная семья. Настрогали приемных семей. Компанейщина была махровая. Это очень часто были ни разу не профессиональные семьи. Нужно же было отчитываться, поэтому бездетной паре, которая приходила за маленькой девочкой, искала ребенка для себя и планировала сохранить тайну усыновления, предлагали оформить приемную семью под лозунгом «Будет больше денег, пригодятся же!»

Тайга.инфо: То есть сперва под предлогом денег завернули патронат, а потом с этими же деньгами начали развивать приемную семью?

— Да-да, и это пример того, что никакой системной работы у нас нет, а есть хаотичные движения. Понимаете, в мире существует очень внятная дихотомия семейного устройства. Есть усыновление — adoption: это ситуация, когда семья принимает ребенка полностью как своего, приравнивает его во всех отношениях к своим родным детям. И есть разные формы семейной замещающей заботы, временные и постоянные. Могут быть более простые в профессиональном смысле формы, когда ребенок просто постоянно живет в семье, или более сложные, такие, как экстренный прием детей вместо приюта, в том числе с вокзала, какого ни есть, грязного, в истерике. Как в любой работе здесь могут быть разные градации сложности, и с этим связаны разные уровни оплаты. Но внятно есть две истории: одна — это усыновление, вторая — это семейная замещающая забота, где предусматривается обязательная компенсация, обязательный профессиональный рост, есть система повышения квалификации и отчетов.

У нас вместо этого никакой внятной системы нет. Есть размазанная мешанина этих форм устройства, в которых черт ногу сломит. С одной стороны, в Москве есть усыновители, которые получают пособие на ребенка, с другой стороны есть приемные семьи с тайной усыновления. Я как-то была на Всероссийском съезде приемных семей и проводила экспресс-консультации, у меня их было семь, из них у четверых семей был вопрос: ребенок идет в школу, как ему сказать, что он приемный? Фамилии-то разные. Это все были приемные семьи, а как вообще может быть приемная семья с тайной усыновления? Это значит, что люди не имеют никакой подготовки, никакого сопровождения. То есть по какой-то причине их уговорили не на усыновление, а на приемную семью. Или что?

Как сейчас в эту ситуацию засунуть еще фостерную семью, я не знаю, и так бардака немало. Разумнее было бы навести какой-то порядок, оставить усыновление, родственную опеку, плюс какую-то форму профессиональной семейной замещающей заботы. Как-то ее можно назвать. «Приемная семья» — это просто не очень хорошее название, потому что, с точки зрения русского языка, это любая семья, которая растит ребенка, не в ней рожденного. Поэтому получается терминологический бардак, когда частное наименование употребляется в том же смысле, что и общее, и вообще его собой заменило. Это терминологическая неудача законодателей, которые назвали это приемной семьей, и надо бы уточнить.

Так или иначе, должна быть внятная система из трех компонентов: усыновление, родственная опека и семейная замещающая забота. А внутри этой семейной замещающей заботы могут быть специализации, как внутри любой профессии. Какие-то из этих семей могут заменять собой Дома ребенка, специализироваться на маленьких детях, кто-то на детях постарше — это вопрос обучения, подготовки и организации.

Тайга.инфо: Представим, что есть потенциальный пул семей и людей, готовых взять на себя ответственность за чужого ребенка, на время или навсегда. Сказывается ли общая ситуация в экономике, политике на их решимости? Грубо говоря, сегодня их 100 человек, а завтра доллар стал стоить 100 рублей, а не 50, и вот их уже осталось 30 человек.

— Я думаю, это еще скажется, но сейчас еще нет, это более отложенный эффект. К сожалению, будет и другой отложенный эффект — будет ухудшаться материальное положение кровных семей, и больше семей будет попадать в зону риска по утрате детей из-за экономических факторов, из-за связанной с потерей работы алкоголизации. Основные вызовы ближайшего времени будут связаны как раз с этим. Не с тем, что будет уменьшаться количество потенциальных приемных родителей, а с тем, что дети будут попадать под угрозу утраты семьи, потому что она не справляется с жизненными сложностями.

Тайга.инфо: Но должна же быть социальная инфраструктура, чтобы это все профилактировать?

— С этим плохо, если честно. Все имеющиеся инфраструктуры, они либо порицание выносят, вроде того, чтобы вызвать и отчитать, что за детьми нужно лучше следить, либо они карательные. Если они помогают, то в очень узких коридорах, например, устроить ребенка в детский сад или оформить субсидию на ЖКХ. Но жизнь гораздо сложнее, и не всегда есть возможности и свобода рук помочь конкретной семье с конкретным запросом. А с тем, чтобы психологически им помогать, приободрять, чтобы они не опускались в пассивное отчаяние — с этим вообще все плохо, этого нигде практически нет, хотя это, может быть, важнее, чем какие-то конкретные вещи собрать.

Хотя и с вещами проблема. Потому что недорогие, но важные для семьи задачи, типа новой кастрюли или постельного белья, новой печки или ремонта водопровода — вот их непонятно, как решать, на это нет процедуры. По идее, этим должны заниматься местные власти.

Тайга.инфо: Под карательными мерами вы что подразумеваете?

— Отругать, пригрозить лишить родительских прав, забрать детей. Ну, вот пример, который я специалистам приводила на своем семинаре: есть нормальная семья, четверо детей, пятый ожидается, мама — с детьми, папа работает шофером, зарплата у него — 15 тысяч, живут от зарплаты до зарплаты. Бедно, но живут, огород у них свой и так далее. Не пьют, за детьми смотрят. В октябре ломается печка, совсем. На ремонт нужно 15 тысяч. Кредит папе не дают, ни у кого из соседей нет и не предвидится свободных 15 тысяч. Приходит опека и говорит: «Дети замерзнут, отдавайте по заявлению. И маленький родится — его тоже в Дом ребенка, но вы приходите к нему, конечно». Содержание одного ребенка в учреждении будет стоить около 70 тысяч в месяц. Но в организационном плане у опеки нет никакой возможности просто починить этой семьей печку. Нет такой статьи расходов, нет способа этого сделать. В данном случае вмешалась общественная организация и решила проблему.

Обычно у местной власти нет денег, у опеки — полномочий, возможностей, и таких ситуаций в жизни множество. А это задача уровня местного самоуправления, но поскольку последние годы местное самоуправление в России фактически изничтожалось вот этой самой пресловутой вертикалью власти и высасыванием всех ресурсов в центр и вверх, то за это время все привыкли просто ждать, когда сверху увеличат пособия и пенсии или еще что-то. Но ремонт печки не может регулироваться на уровне государства, это должно быть уровнем деревни, сельсовета, чего-то такого, а для этого у них должны оставаться хоть какие-то ресурсы. Какая-то децентрализация должна быть, потому что не может такая большая территория на вертикали держаться. А если ты что-то жестко держишь, то рано или поздно оно просто сломается.

Тайга.инфо: Из вашего рассказа кажется, что сейчас не очень хорошее время, чтобы растить детей.

— Смотря с чем сравнивать. Если со всей остальной историей России, то время — в плане благополучия и сытости — хорошее.

Беседовала Маргарита Логинова

Источник: https://tayga.info/124066