Memento filii — помни о детях

Каким бы человек ни был взрослым, циничным или злым, если двухлетний ребенок протягивает ему игрушечный телефон, человек не может не ответить на звонок  (Автор неизвестен).

Древние монахи приветствовали друг друга фразой “Помни о смерти” (memento mori). Мысли о смерти напоминают нам двуногим о конечности времени и останавливают от зла. Последствия в виде тюрьмы, болезней, одиночества, и в пределе — гибели, удерживают людей от преступлений, от того, чтобы множить ад. Но, судя по новостям, не всегда и не всех. 

Монахи — люди прекрасные, но они в стороне от отношений. Если бы мы были персонажами (страдающего) средневековья, объединившимися в орден людей, которым важны отношения и жизнь среди людей, я думаю, мерилом многих поступков и соответственно приветствием нашего ордена была бы другая фраза — “Помни о детях” (memento filii). 

Мысли о детях сильно влияют на взрослых, например, так.

(1) Я бы уже давно свел счеты с жизнью, но дети — я не могу их оставить. Я бросил курить, потому что не хочу, чтобы дети видели. Рядом с детьми я не ругаюсь матом, совсем не ругаюсь, и никакого сарказма. Я рано повзрослел, потому что должен был заботиться о младших братьях, поэтому я не мог сдаться. Как в песне “Я бы прыгнула в эту реку, если бы не было человека, который утонет, если прыгнет за мной”.  

(2) Когда в кабинете я вижу взрослых, которые обзывают себя, обесценивают, считают никчемными, я прошу их сказать то же самое воображаемому пятилетнему ребенку, которому так же больно или который так же унижен. Удивительно, но злые слова улетучиваются, возникают слова сострадания и поддержки. Сказать себе: “Что я за дура такая” можно. Сказать пятилетнему ребенку: “Что ты за дура такая” — “Нет, ну, я не могу”. Ну, вот и себе не надо. 

(3) В Школе приемных родителей и в проектах обучения специалистов сферы кризисного детства мы в некоторых упражнениях просим слушателей сыграть роль ребенка. Например, счастливого, или, наоборот, которого отбирают из семьи или который живет в детском доме. После таких упражнений люди смягчаются, появляется нутром прочувствованное возвышающее переживание — как дорог человек, его боль и его достоинство. 

Как и мысли о смерти, мысли о детях, если у взрослых не ампутирована эмпатия, останавливают взрослых от зла. Но, в отличие от мыслей о смерти, мысли о детях могут больше: побуждать быть смелыми, созидать, не молчать, противостоять. 

Недавно меня спросили на публичном мероприятии: почему, как вам кажется, люди вас (ИРСУ) поддерживают финансово. А потому, как мне кажется, что когда вокруг тьма сгущается, хочется примкнуть к сообществу ради значимого коллективного действия или (когда действие невозможно, хотя бы) коллективной мысли… 

Вместе с вами у нас получается хорошо помнить о детях: не слащаво или манипуляционно-спекулятивно типа “бедные сиротки”, а в долгую: не бывает детей самих по себе, есть только связка — дети и взрослые, которые могут о них позаботиться. И да, вместе с вами мы коллективно думаем, как помочь детям, которые (уже или могут вскоре оказаться) в домах ребенка, в детских домах и в ДДИ. Но одновременно с этим что-то важное происходит в нас: мысли о детях дают нам надежду оставаться людьми, стать сообществом и сохраниться от зла.  

Каждый ребенок имеет право жить и воспитываться в семье. Чтобы это случилось, взрослым  нужно учитывать детей и не обижать их. Чтобы не обидеть двухлетнего ребенка, нужно, например, ответить на звонок, когда ребенок протягивает тебе игрушечный телефон. Это может даже злой и циничный взрослый. 

Memento filii, друзья. 

Марина Иванова