Внутренняя сила приемного ребенка — в правде

“Усыновленного ребенка будут дразнить сверстники, если узнают, что он приемный,” — это один из типичных аргументов приемных родителей, которые собираются хранить тайну усыновления.

Дети бывают жестоки. Ребенка могут дразнить, что он толстый, рыжий или очкарик. Нет большой разницы, если поводом для нападок станет усыновление. Приемным детям могут наговорить унизительных гадостей. И говорят, чего уж. Понятно, что любая травля — проблема коллектива, решать ее должны учителя и родители. Но вот любопытный кейс, где правда усыновления не скрывалась, травля началась, но пресеклась без вмешательства взрослых. Я услышала ее от главного героя лично, впечатлилась, хочу пересказать вам.

Катя была удочерена в младенчестве. Сейчас ей 26. Когда она училась в школе, все знали, что она приемная, относились к этому спокойно. Однажды, когда ей было 8, вредный и подловатый Вовка из параллельного класса подсел к ней в столовой и сказал: “Приемная-приемная! Твоя мать тебя не любила. Ты никому не нужна — ты приемная”. Катя говорит, было так обидно, так глубоко уязвило, что хотелось беспомощно расплакаться. Вовка только этого и ждал.

“Но тут же у меня возникла мысль: “Стоп! Это же неправда. Я точно знаю, кровная мама обо мне помнит и меня любит. И приемная семья тоже”. Во мне появилась абсолютная железобетонная уверенность. Я мгновенно подняла глаза, без колебаний отправила Вовку куда подальше и принялась доедать свой обед. Инцидент был исчерпан”.

Как такое может быть? Ха, оказывается есть подвох. Катя не из России, а из страны, где в конце 90-х стали практиковать открытое усыновление. То есть приемные родители познакомилась с кровной мамой еще до ее рождения. Кровная мама была несовершеннолетней, одинокой, ослабленной, поэтому подала заявление с просьбой найти ее дочери усыновителей, и обо всем с приемными родителями смогла договориться заранее. После рождения Катя сразу оказалась в приемной семье. (Нетривиальный штрих именно к этой истории: на последний месяц беременности кровная мама переехала жить в дом к будущим приемным бабушке и дедушке, те о ней искренне заботились).

“Мы были знакомы. Всё детство кровная мама два-три раза в год приезжала к нам в гости, обычно на Рождество и мой день рождения. Ощущалось это так, будто вот у меня есть какой-то такой странный необычный (weird) друг, моя кровная мама. Мой странный необычный друг иногда приезжает и по-своему меня любит. Ну, и хорошо.

Приемным родителям не всегда было со мной легко, у меня есть трудности в отношениях. Но типичные подкашивающие мысли и чувства усыновленных “со мной что-то не так, меня бросили и забыли, меня нельзя любить” — мне было несложно опровергнуть даже самой, даже в детстве. Я всегда верила, что кровная мама обо мне помнит. Приемные родители меня любят, они сильные люди и много для меня сделали. Я их тоже люблю. Я знала правду, а Вовка просто дурак”.

Катя выросла, закончила университет, работает, приятный собеседник, с кровной мамой по-прежнему иногда общается.

Мораль: Внутренняя сила, даже восьмилетними детьми, обретается не через замалчивание или заметающую следы искусную ложь, а через правду и открытость любящих, внутренне сильных людей. Сила — в правде.

Марина Иванова

(имена изменены: девочки — в целях конфиденциальности, мальчика — потому что забыла)