Помогите нам помогать приёмным семьям

Когда мы в отделах опеки заполняли анкеты о том, какого ребенка ищем, то везде писали: пол не важен, цвет глаз не важен, национальность не важна. Нам действительно было всё равно. Одна из сотрудниц нас спросила: «Что, даже на таджика согласны?» Мы с мужем тогда переглянулись и посмеялись. Но… оказалось, это совсем не смешно. 

Саша попал в нашу семью в восемь лет. У него умерла мама, потом он жил в детском доме. У него богатая, образная речь, он говорит высоким слогом, начинает предложение словами «по сути». Ходит на шахматы, учится плавать. И вместе с тем у него пока серьёзные проблемы с поведением. За этим стоит внутреннее состояние — и важно понять, как ему помочь.

Федор — выпускник Школы приёмных родителей ИРСУ. Несколько месяцев назад он и его жена Татьяна стали родителями двух девочек — Даши и Миланы. Федор говорит, что путь к приемному родительству у них с женой был простым и ясным: встретились, поженились, а через некоторое время захотели, чтобы в их семье появились дети. Столкнувшись с невозможностью родить кровного ребенка, Татьяна и Федор задумались об усыновлении. 

Я работала воспитателем в реабилитационном центре города Глазова, а потом — психологом в реабилитационном центре Ижевска. 

Нина родилась в деревне Большая Вруда, неподалеку от Санкт-Петербурга. В три с половиной года ее усыновила семейная пара из США. Нина выросла в Рочестере, штат Нью-Йорк. Приемная семья дала ей любовь и принятие, но все детство Нина фантазировала о своей кровной семье. Реальность оказалась совсем не похожа на мечты.

В сказке Юрия Олеши «Три Толстяка» гимнаст Тибул идет по проволоке над городом, оружейник Просперо поднимает восстание, акробатка Суок изображает куклу наследника Тутти, сам Тутти из будущего диктатора превращается в артиста бродячего цирка… Помните? А помните ли вы, что Суок и Тутти – близнецы, разлученные в четыре года? Они росли, ничего не зная друг о друге, пока случайно не встретились во дворце Трех Толстяков.

Это вымышленная история. Но истории разлучения детей, к сожалению, встречаются и в реальной жизни. Вот одна из них. 

Екатерина Кларк — одна из более чем 700 детей из России, усыновлённых в Новую Зеландию. В 1995 году Катю усыновили Пол и Джеки Кларк. Из детского дома в Сыктывкаре она переехала в семейный дом в Тауранге, где началась её история.

Вы любите счастливые истории? ИРСУ часто рассказывает о непростом пути приемных родителей: о сложностях с поиском ребенка, трудной адаптации, борьбе с диагнозами. Но родительство — кровное ли, приёмное — бывает разным. Сегодня мы рассказываем историю Анастасии, Дмитрия и маленького Макара, как будто взятую из романа –  так хорошо всё сложилось. Конечно, без сложностей не обошлось, и впереди будут падения и взлёты, но это жизнь. Обычная жизнь счастливой семьи

Это Настя, наша выпускница. И вот ее история приемного родительства.

“Я не знаю, как помочь моему приёмному мальчику. Он травмирован, с ним произошёл настоящий ужас, но он не хочет об этом разговаривать, ни со мной ни с психологом. Каждый раз, когда я пытаюсь завести разговор о его прошлом, он замыкается.»

Приемный отец о группах поддержки

После очередной потери беременности мы всерьез задумались об усыновлении

Мы были готовы ко всему, но всё равно оказалось очень трудно — Мария, участница группы «Уже вместе» о первых месяцах вместе с приемным ребенком

История Инны Голеня о 20 годах работы в сфере кризисного детства: от подменного воспитателя в детском доме Уссурийска до организатора профессиональных сообществ в Приморском крае

Мы с мужем ровесники, 26 лет вместе, оба работаем, живем за городом. У нас многодетная семья — трое кровных детей, старшая дочь недавно родила, и теперь у нас есть внук. Сын подросток 13 лет и младший сын 3 года. Год назад мы удочерили Ульяну, сейчас ей 9 лет. Мы всегда хотели большую семью и приемного ребенка, поэтому в какой-то момент решили, что троих мы родим, а четвертого усыновим. Тема усыновления была для нас не новой — в нашей семье есть приемные дети и среди друзей были еще примеры усыновления.

«Весной 2019 года я прошла обучение в Архангельске по программе повышения квалификации специалистов сферы кризисного детства в «Всеобуче». Именно там я…

Мы слышим сотни историй приемных семей, кандидатов в приемные родители и специалистов сферы семейного устройства. То, как люди их рассказывают, какие расставляют акценты, какие факты выбирают, не менее важно и ценно, чем то, что именно они рассказывают. Поиск закономерностей в этих историях, если закономерности существуют, пока еще ждет своего исследователя. Мы же пока сохраняем слепки эпохи в конкретном опыте. В этих историях много примет того, как живет общество, как строятся в нем отношения. Вот как свою историю о пути к приёмному родительству рассказала Елена:

Я не могу вспомнить, когда у меня появилась мысль об усыновлении. В один день мы просто шли с мужем, болтали и решили, что хотим ребёнка. Как можно скорее, без долгого ожидания. И неважно, каким путем он придет к нам. Наверное, с этого начался наш путь в приёмное родительство.

Каждой из них приходится что-то скрывать от окружающих. У каждой из них есть кровные и приемные дети. У каждой был момент замешательства, когда они узнали о диагнозе ребенка. Их объединяет то, что они воспитывают приемных детей с ВИЧ. Три приемные мамы из сообщества ИРСУ на условиях анонимности поделились с нами своими историями. Они не договаривались о том, что расскажут нам, но в их историях есть повторяющиеся мотивы. Именно поэтому есть ощущение, что смелость и забота семей, принимающих детей с ВИЧ, делают что-то важное для “разосиротения” и этих конкретных детей, и всех нас как общества в целом.

Чего я только не думала о приёмном родительстве до того, как погрузилась в тему. Но в тему я погрузилась задолго…